f. n. t. n.

Black ambient, ориентированный на мгновенную передачу образов. Осенью 2004 года записан первый EP "compound fracture: war".

В октябре 2007 года выходит второй EP "landscape".

На данный момент проект ищет для продолжения существования деньги и смысл.

Дискография:

1) Revolution (фрагмент) 2) Symphony Of Love 3) Kniaz Sviatoslav 4) Military Synth 5) Lullaby

общее время звучания - 17:08
self-release

1) I 2) II 3) III 4) IV 5) V

общее время звучания - 17:32
self-release

Рецензии:

За горами же солнце, и отдых, и рай,
Пусть это мираж - все равно!
Когда тысячи крикнули слово: "Отдай!" -
Урагана сильней оно.

И когда луна за облака
Покатилась, как рыбий глаз,
По сломанным рыжим от крови штыкам
Солнце сошло на нас.

Николай ТИХОНОВ

В ту пору я засыпал под колыбельную, которую мне пели на передовой шинельные ангелы из штурмовой бригады... Сон был тревожным, в багрово-чёрных, пепельных тонах с перекошенными от вопля ртами, когтистыми лозинками и мутным солнечным бельмом… Еще у него был вкус - какой-то дымный, полынный, оседавший на языке жаркой, тошнотворной коркой резиновой гари. Ту гарь я запомнил навсегда... Сначала она заполняла нос, потом медленно оседала в гортани и, наконец, обжигала внутренности. Я просыпался в липком поту, в ослепшей плотной темноте, где сопели люди, спавшие вповалку - кто на наспех сколоченных нарах, укрывшись полой шинели, а кто и прямо на полу, поближе к почти остывшей печурке. Кто-то всхлипывал во сне и скулил жалобно, сиро, по щенячьи. В проходе мелькнула чья-то угловатая фигура - кажется ротный - и исчезла в предутренней дымке. Где-то далеко, за окоченевшим горизонтом, глухо бухнули орудия. Ещё и еще раз. У изголовья невидимый голос сердито жахнул: "Опять начинается… Знать, денёчек будет что надо...". В ответ послышалось: "Да спите же, сволочи… И так сна нет, а они тут…". И умолк. Не спалось. Хотелось дышать. И жить, жить. И еще нестерпимо хотелось воды. Чистой, колодезной, да так, чтобы прямо ломило зубы. Зачерпнуть со дна колодца на окраине тихого июльского села и жадно, большими глотками, пить из ведра, ощущая на сухих обветренных губах ледяной металл… И слушать, как игриво заходится, заливается жаворонок. А, напившись вволю, бежать со всех ног по пыльной, горячей дороге в поле, упасть в густую рожь и лежать там до скончания времён. И уже никто не вспомнит о тебе.
О чем была колыбельная тех шинельных ангелов? Слова путаются, исчезают. Уж и не упомнишь. Как-то само собой ушло, утекло хмурой осенней водой из нутра памяти...
Где я? Кто вспомнит обо мне? Кто ищет меня на склоне сонного, древнего кургана в чёрных погребальных травах сарматских? Быть может, я в невидящих зрачках каменного идола на его рыжем темени? Или в задумчивых облаках, где крестом распластался сиротливый коршун, плывущих над ним? Где я? Чья колыбельная убаюкает меня?

2.
Холодные, непроницаемые, с долей благородной торжественности, black/dark ambient и darkwave саундскейпы, гулкие martial-ударные, осенние завораживающие гипнотические ландшафты, звукопись с отчётливым, словно выгравированным на металле, рисунком, - такова атмосфера "compound fracture: war" - дебютного альбома харьковского проекта f.n.t.n. В этой небольшой по времени работе есть какая-то особая, "сумеречно-киммерийская" (в духе поэтических раздумий Максимилиана Волошина), красота. Это не роскошные симфонические пассажи, но, напротив, что-то незамысловато-гармоничное, отсылающее скорее к глубинам архетипов, нежели к надуманной пёстрой картинности, которая подчас губит самое ценное. В музыке Константина Левина есть что-то от дарк-оккультных и языческих групп культового шведского лейбла Cold Meat Industry, а именно величественная мелодическая линия и присутствие чего-то незримого, таинственного, бережно извлеченного из первопамяти.
"Revolution" начинается царственно, с грозного трубного призыва, сменяющегося мощными, ритмичными, милитаристскими ударными. На общем возвышенном фоне романтично звучит одинокая скрипка - словно голос веры и надежды. А, быть может, это команданте неведомой армии играет на ней в своём блиндаже? О чём он думает, наслаждаясь игрой? И вдруг струна рвётся, темп нарастает все сильнее и сильнее, из тысяч глоток вырывается неистовый, осатанелый крик ярости и восторга атаки, чтобы в финале постепенно затухнуть и обратиться в шелест тяжёлых полотнищ победных, иссечённых осколками, штандартов. Настоящий боевой гимн Революции Против Современного Мира.
"Symphony Of Love" - о, мы ещё не разучились любить... Осколки потускневших воспоминаний вспыхивают и гаснут, вторгаясь в стянутую суровыми нитками мешковину фронтового бытия. Когда же это было? Никак не могу вспомнить… Память скупа. Слишком скупа, чтобы выпросить у неё хоть немного счастливых мгновений. До или после войны? О, глупые, глупые, наивные чувства. "Symphony Of Love" в чем-то схожа с минималистской "холодной электроникой" итальянских гениев Kirlian Camera. Та же трагическая экспрессия и образная лаконичность. Константин Левин уловил самое важное - ускользающее мгновение чувства. Забегу немного вперёд и отмечу, что в бесподобной по ритмике drum'n'bass композиции "Butterfly In The Cave" Age Of Fading - основного проекта Кости - столь же мастерски схвачена и запечатлена хрупкая грань между светом и тьмой, жизнью и смертью, бытием и небытием. Достаточно внимательно и чутко прослушать прощальные аккорды.
Безусловный шедевр на "compound fracture: war" - композиция "Kniaz Sviatoslav", сделанная в лучших традициях "трубадуров Апокалипсиса", скандинавского apocalypse-darkwave акта Puissance. Мощная ритмическая линия с восхитительным солярным славянским колоритом. Здесь есть всё - и тревожные крики изголодавшихся стервятников, отчаянное предчувствие Последней Битвы, истекающее кровью солнце и бешенство схватки - звон мечей, треск ломающих копий, посвист стрел и ржание взмыленных коней. Апофеоз стального славянского darkwave. Так умирают и возрождаются истинные герои! "Kniaz Sviatoslav" - это не только погружение в тьму эпох, "дань памяти", но, напротив, пророческое видение войны грядущей, где скотство "мира сего" столкнётся с теми, кто восстал против него. Когда-то пифия Аполлона предрекла возвращение лучезарного бога-кифареда. И на этот раз навсегда…
"Military Synth" - да, мы на войне, в самом сердце киммерийского сумеречного фронта. Впереди - бескрайнее промёрзшее поле, каким оно бывает в ноябре или в самом начале декабря - смерзшиеся, каменистые комья земли, присыпанные трухлявым снежным тальком, блёклый бесчувственный саван небес, похоронивших солнце. И мутно, и горько, и шатко. И выть хочется как-то не по-человечьи, а по-звериному. Во весь голос. Кто ответит тебе? Свистнет ли стрела или чиркнет пуля, ударит со всего размаха, швырнёт, опрокинет навзничь… И уже не подняться… А барабаны всё грохочут и грохочут. Барабанщик лупит что есть мочи. И не остановить его… не остановить…
"Lullaby" - штурмовая колыбельная на руинах истории. Небесные барабаны убаюкивают тех, кто родился в пожаре войны, начала коей не помнит никто. И именно им, Солнечным Младенцам, Господь даровал то, что по глупости своей и недомыслию утратили беспечные предки. "Колокола гудели по привычке, Монеты вес утратили и звон, И дети не пугались мертвецов... Тогда впервые выучились мы Словам прекрасным, горьким и жестоким" (Николай ТИХОНОВ)

3.
Чу! У последней у избы мычит последняя корова
И в травах необъятных неоглядных млечно неповинно спело вымя ея полно
И некому ее давить томить доить
И только чибис плачет в поле поле поле в неповинном поле И только рожь хворобая болезная пустынная лежит а васильки а ромашки а клеверы а сорняки несметно неповинно виновато бродят бродят бродят
Ой изба! ой поле! ой корова! ой ой Русь! ой воля! воля! воля!
И русский воин Ангел Михаил грядет в кольчуге истлелой избитой в рубахе льняной покосной с тщетным тунным слепым святым мечом-косою гробовой веселой
И русский колосяник Спас улыбчив спит в лопухах в гробном саване косоворотке русской венком венцом накрывшись васильковым пчелиным медовым

Тимур ЗУЛЬФИКАРОВ "ПОСЛЕДНИЕ ВРЕМЕНА"

Алексей ИЛЬИНОВ
(Консервативно-революционное Web-сообщество
"MESOGAIA-SARMATIA: IMPERIUM INTERNUM"/
Творческая Лаборатория "ЗЕМЛЯ И ЖЕЛЕЗО")